Не губи ни время, ни талант смолоду
Витёк вышел из дома. И первым делом, подскочил к стоящей напротив подъезда машине и сгрёб ладонями снег, залепивший лобовое стекло. Недолго думая слепил первосортный снежок и, размахнувшись, что есть мочи, запулил в сторону «коробки», на которой пацаны гоняли хоккей.
Ранний зимний вечер добротно сыпет снег на тусклые улицы. Махровые снежинки липнут к векам, хрустит ещё не вытертая об ноги белина, желтеющие фонари над головой строят из себя солнца, порой посвистывают авто, скользя на перекрёстках и пешеходных переходах, а люд, пуская из ортов пар, вырвавшись из ушлых лап работодателей, спешит по домам. Но Витьке на всю эту лирику было чхать, как лосю на легковушку. У него была своя волна.
Засунув руку в карман штанов он нащупал оставшиеся со вчера брелочки. «Знатная вещь» — всплыли у него в мозгу слова лыбящегося продавца. «Знатная», ну, это он и сам знал. Понял сразу, что ходовой товар, как только увидел, поэтому и взял сколько смог. И весь вчерашний день втюхивал их с успехом на право, лево. Нажил хорошо. Вот и сейчас надо было не сбавлять обороты и загнать остаток. Десяток, полтора ещё тянуло шкарняк[1]. Зато в запазухе его «Аляски» грела, пусть и не большая, но осязаемая пачка бумажек.
Прикидывая куда двинуть на торг, он первым делом подумал о центре. Там всегда много праздных гуляк, готовых раскошелиться на прибамбульки в особенности под красивый рассказ. Этот стратегия всегда срабатывала. Будучи обладателем смазливого фейса с невинным взглядом всякий с удовольствием шёл с ним на контакт, чем он никогда не гнушался, пользовался. Но сейчас в центр ехать не хотелось – лень. В уме перелистывались другие варианты, кому и как впарить брелки. Шаг за шагом Витёк, погружённый в себя и не заметил, как вышел из двора на улицу и бредёт, пиная на асфальте снежную пудру.
Вдруг кто-то, идущий на встречу задел плечо. Шлёпс – «Извиините» и опять — шлёпс. Сначала один, потом другая, а потом ещё кто-то натолкнулся на Витьку. Только теперь он понял, что идёт в противоток двигающейся толпы. «Ну, да! Конечно!» — мелькнула у него мысль, — «Как сразу не сообразил». И он, отскочив в сторону с тротуара, чтобы не пробиваться сквозь толкучку бодро пошёл в сторону проходной, откуда высыпал народ. Там в полукилометре от его дома было не большое предприятия, в которое и из каждый день по часам валил люд.
Витёк не терялся. У него помимо брелков ещё оставалось с позавчера несколько милых часиков. Так что у него было, чем порадовать прекрасный пол. Выцепив глазами, какую-нибудь смазливую дамочку, с моднявой сумкой, он прямиком шёл к ней, своим фактом пресекая ей путь и тут же, ослепив улыбкой, спрашивал: «Не хотите красивый пустячок», — при этом на ладони уже красовались пара, тройка цацек. С некоторыми завязывался разговор, и они перебирали побрякушки, беря их и рассматривая, а некоторые сразу, увернувшись от расставленных сетей, ускользали своей дорогой.
Для своей охоты Витя облюбовал переулочек, через который все обычно срезали дорогу к остановке. В этом бутылочном горлышке клиентура шла косяком сама в руки. Переходя от одной дамочки к другой, он проработал, таким образом, не один десяток. Правда, по прошествии более часа, толку выходило мало, не то, что вчера, когда эти же брелочки разлетались горячими пирожками.
Вот она роль места и время, — зачесалось в башке. То ли этих мадам настораживали непонятки с навязчивым торгашом, впаривающим безделушки, чуть ли не на глазах бдительной охраны родной конторы и сослуживцев, то ли усталость после трудового будня брала своё и им ничего не хотелось, и в голову ничего кроме хозяйства не лезло. Какой уж тут галантерейный мир, когда жрать подавай. Витька гаданье не уважал и лоб в этом направлении особо не морщил, главное вывод – результат не в его пользу.
«Всё же надо было ехать в центр…», — свербело в душе. Но сейчас время уже было упущено. Пока туда, уже основной вал схлынет и придётся носиться из угла в угол в поисках подходящей клиентуры.
«Ну, что ж… сегодня, похоже, голяк» — рассуждал Витька, смотря на редеющую улицу. Запоздалые служащие, вырвавшись из хозяйских парадных, ещё кое-как блекло наполняли проезд, торопясь на остановку, но рассчитывать, что удастся хорошо навариться, уже не приходилось. Если при стопроцентном наплыве и так ушло на «три копейки», то дальше мало, что светило, а если быть ещё точнее – ничто.
Мусоля думку о постигшем сегодня фиаско Витька вяло ещё предлагал кой кому свой товарчик, но уже без надежд, так по инерции. С каждым новым разочарованием, он все больше склонялся, что пора nach Hause[2]. Уже собрался было затопать по направлению, но лишь развернулся, как столкнулся нос к носу с Петькой. Тот шёл с клюшкой в руке. Видать возвращался с «коробки».
— Ну, чё сыграли?
— Угу, — пробурчал тот. По угрюмой интонации было понятно, — продули. Витька вздохнул и поддержал приятеля: «У меня тоже, сегодня чего-то незадаётся…». Петька стоял молча сопя.
— Ты куда? – поинтересовался Витька.
— Куда, куда… домой. Чё ещё делать….
И тут Витька осенило.
— Слушай, заработать хочешь? Идея есть…
— А чё делать?
— Пойдём, по дороге расскажу.
Продолжая разговор, приятели влились в изрядно поредевший людской поток. Витькин план был не замысловат – сыграть в четыре руки. Они вышли на проспект, местного пошиба, с площадью посредине и пару перекрёстков. Хоть уже и было темно, но остановки, магазинчики, кафешки подсвечиваемые фонарными столбами обеспечивали ещё пусть и не бодрый, но всё же кое-какой покупательский потенциал. Витька продолжил свои подруливания на одной из сторон проезжей части, а Петьке отвёл противоположный, более оживлённый. Предполагая, что там будет попроще всучать прохожим брелки. Надо сказать, что для Петьки это занятие было в новинку, и взялся он за него больше из-за Витькиного авторитета и своего любопытства и куража.
Может время и изменившийся контингент сыграли роль, может ещё что, но на новой точке[3] дела у Витьки пошли лучше, чего нельзя было сказать за товарища. Несколько раз Витька, видя тщетные потуги Петьки перебегал к нему назло рассерженным водилам на его сторону улицы, давая ценные советы, но у того всё равно не ладилось. Отчаявшись, Петька стал подходить ко всем подряд, даже к каким-то подвыпившим мужикам, которым уж точно было не до каких-то финтифлюшек.
Витька же навёрстывал упущенное у проходной и во всю втюхивал остатки. Вдруг, стоя перед очередной жертвой и неся какую-то любезную чушь, пока та рассматривала брелок, прикидывая сочетание колоров с её нарядами, он вдруг краем глаза заметил, что Петька подошёл к постовому и начал предлагать тому отовариться. Инстинкт сработал моментально. Выхватив из рук опешившей женщины брелок, без оглядки оголтя помчался увязая в свеженьких сугробах, прочь, через палисадник, кусты юркнул в ближайший двор, а оттуда задворками пробрался к себе.
Остановившись запыхавшийся у своего подъезда, он оглянулся, никого не было. Сердце колотилось в перезвон. Вскочив на свою лестничную площадку, Витька, аккуратно чиркнув ключом входной двери, вошёл в квартиру. Из дальней комнаты раздавался голос работающего на всю катушку телека. «Бабка одна, отлично», — и он прошёл в свою комнату, тихо, но плотно закрыл дверь, сел за стол, включил лампу и достал первую попавшуюся книжку, якобы читает. Правда, онемевшее лицо с каменным взглядом, явно выдавали полную тишину в его черепной коробке. Не искрили, ни шумели, вырабатывая поток сознания, нейроны. Не пролистывались, как обычно это у него бывало, всевозможные сценария развития событий, не возникало идей что делать. Накрыла полная тишина – он ждал. Сам не зная чего ждал. Время увязло и сколько его прошло Витя сказать не смог бы, то ли, сколько ползёт лифт с первого до последнего этажа, а то ли, сколько лететь до ближайшей Альфа-Центавры.
Неожиданно, как иголка сестры, берущей анализ крови, его из ступора вывел взорвавший прихожую звонок. На смену пришли бабушкины шаги в коридоре, глухие голоса и вновь тишина. Ожидание быстро переросло в эндшпиль. Где-то с кухни донеслись голоса. Слов мужчины нельзя было разобрать, а вот тон, не предвещала ничего доброго. Иногда в диалог включалась женщина, тогда строгие интонации чуток гасли, но не надолго. Витька сидел, машинально листая книжку, но глубину погружения в текст, выдавал дриблинг ноги.
Вдруг он услышал решительно приближающиеся шаги и не успев опомниться, как дверь резко распахнулась и врывается отец и с криком: «В саду с тобой сладу не было…, так в первый класс пошёл, спекулянтом[4] заделался…». – размахивая ремнём он порывается хлестнуть сына, но тот юрко уворачивается, перебегает из угла в угол.
[1] Карман – лексика арго.
[2] Домой (нем)
[3] Место продажи
[4] Спекулянт (от лат. specio «взгляд») — умеющий выдавать желаемое за действительное, ну а бабло на этом поднимать, вообще святое.
Ваш комментарий будет первым