Метро. Тоннель. Оглушённый состав несётся, мотаясь и долбя по рельсам. Вагоны не так, что забиты, протолкнутся можно. В меру прыщавая брюнетка в дизайнерском меховом пальто сидит на диване. Ну, и что, что из искусственного меха, сейчас это социально ответственно, так что и это ей в зачёт, главное дизайн, что может подразумевать – со вкусом. Из одного кармана в шве, торчит телефон из другого варежки. Сама же она зарывшаяся в своём воротнике стойке, выглядывает что-то там, в бук-франсе[2] и время от времени, что-то ещё в ней и подчёркивает. Наверно какие-то незнакомые выражения, которые планирует посмотреть в словаре, а может наоборот понравившиеся, которые решила выписать и запомнить для дальнейшего пользования, а может то и другое.
«Осторожно двери закрываются»
Он заскочил в вагон на последнем слоге – «-аются» и не глядя по сторонам прошёл чуть вглубь. Остановился и, ухватившись одной рукой за поручень над головой, другой достал телефон и тут же утонул в его экране. Он так бы и не обратил внимания на эту девчонку, да и никто не обратил. Просто было сложно в этом мягком пушистом комке разглядеть человека. Да, и вообще, мудрёно заметить что-то живое под нагроможденьем объёмного или пёстрого шмотья. Хотя в данном, конкретном случае, последнее сыграло в плюс. А именно, то, что она была в розовых штанах. Они-то и бросились ему в глаза, ведь их-то не заметить было невозможно. Такие торчащие из-под шубки. Вот и углядел.
А дальше, больше. Заинтриговался, начал присматриваться. Тут и бук-франсе сыграл своё дело, — он тут же про себя отметил, что эту же самую книжонку недавно читал сам и, что-то там даже в ней ему очень и очень приглянулось. Он тут же начал вспоминать, что же приглянулось! Наконец, зацепив что-то в своей мемории, стал постепенно разматывать клубок ассоциаций, погружаясь всё больше в глубь, откуда туго всплывала, мерцая и вертящаяся на языке идиомка. Только вот никак не формулировалась. Хотя о чём уже было понятно.
Но тут подгадала следующая станция – «Двери открываются». Девушка сорвалась с места и поспешила к выходу. Но добежать не получилось. Пару шагов и она врезалась в него, поглощённого своими воспоминаниями и не помыслившего сдвинуться с места, чтобы пропустить, старающуюся выскочить из вагона девицу. Не успел сообразить, уж больно она была стремительна.
Зато столкнувшись с ней, толи от удара, толи ещё от чего, у него в мозгу сразу же прояснилось и всплыло забытое выражение, этот так называемый «удар молнии» и он улыбнулся сам себе, при этом произнеся его ещё и вслух, чуть громче чем под нос. Произнёс так, в подтверждение, что вспомнил – «Coup de foudre»[3]. Она подняла глаза, и её взор упёрся в его довольно улыбающееся лицо. Остановилась, на секунду забыв, что торопится на выход. Ведь именно это выражение она только что отметила, оно было последним из привлёкших её внимание и поэтому свежо болталось в мозгу. Она подчеркнула эту идиому, как раз прежде чем захлопнув книгу, направилась к выходу из вагона, где и наткнулась на этого парнишку.
— А ты откуда знаешь? – удивилась она на автомате.
— Да недавно это же читал, — мотнул он головой в сторону книжки в её руках, — Тут вообще много чего классного.
— Ой, мне надо было там выйти, — опомнилась она в унисон поезду, углубляющемуся в подземку.
— А ты там живёшь?
— Нет, дед, я в гости.
Он стоял молча, расплываясь взглядом в её чертах, при этом лихорадочно перебирая в уме, что же ответить, что сказать… Может про книжку или, что надо ей выйти на следующей и вернуться, хорошо бы предложить проводить… Так и стоял перелистывая судорожно эти и прочие варианты продолжения беседы, но не останавливаясь ни на одном, а только накидывая новые, так и не решился озвучить ни один.
Зависнув в нерешительности с глупой улыбкой, он смотрел на неё, а она с любопытством разглядывала его. Мелькая мыслями: так ничего себе, а вот интересно, как к нему пришла эта книга, и что же он из неё уже вычитал, что может рассказать. В молчанке оба размышляя о своём и не заметили, как подъехали к следующей остановки. И в тот момент, когда он почувствовал, что вот-вот она, махнув ему ручкой выйдет, неожиданно даже для себя, выдал:
— Ты сейчас выйдешь?
И так бы всё и случилось, но она уловила нотки мольбы и надежды в его вопросе. И толи жалость, то ли любопытство, толкнуло её пойти навстречу:
— Ну, теперь ты должен меня проводить и рассказать, что ещё там вычитал.
— Да, да, конечно, можно вернуться.
— Не нужно, сейчас выйдем и на автобусе доедем.
Пролетело пару недель. Комната. Бледнеют окна облапанные инеем. На столе горит ноутбук. Через полуоткрытую дверь слышно, как на кухне, о чём-то бурчит телек. Он и она сидят рядом на диване, склонившись над брюшком, нежившейся от поглажки псинки. Их плечи невольно касаются. В его груди небольшой холодок. Хоть это для него и не впервой, но каждый раз, когда он собирается коснуться её, какая-то робость холодит сердце. Вот и сейчас, он положил руку ей на загривок и начал медленно гладить. Но в этот раз он даже не успел переместиться куда-то ещё, выше, ниже развивая свои стыдливые ласки, как она, в момент, стянув через голову пуловер, перескочила к нему на колени. Так они и сидят глядя друг на друга. Она полуобнажённая по пояс, а он немного ошалевший от неожиданности, при полном наряде.
— Ну, что? Так и будем сидеть, пока не вернётся деда, — произнесла она и тут же усмехнувшись, добавила, — Ne rien savoir faire de ses dix doigts[4], понятно, что это про тебя, раз ты не знаешь, что делать со своими руками.
Может его задела эта фраза, а может просто прошло достаточно времени, чтобы развеялась растерянность и появилась смелость, но как бы там ни было, он уже перешёл к делу нежной страсти.
Через несколько месяцев, на излёте весны, дед перебрался на дачу, и они вдвоём стали обживать его квартирку. И вот каким-то уик-эндом в июле, а то лето, стоит заметить, выдалось аномально жарким, они ходили по квартире как на пляже: она, скажем, в купальнике, ну и он не отставал. На улицу не тянуло, в основном, по причине отсутствия там кондиционера и свежести, которую можно было словить лишь в ближайшем фонтане. Но от природы не уйдёшь. Несмотря на зной, время не терялось даром: музон, интим, душ, чутка вина, и вновь по кругу – душ, интим, какой-то музончик под бокальчик. Когда, что-то становится на конвейер, основной вопрос, это вопрос эффективности и само собой отваливается всё лишнее – процесс оптимизируется. Вот и у них с оптимизировалось, и на каком-то этапе отпала необходимость натягивать бельё, так и ходили по дому нагишом. Наконец наступил перерыв в этом круговороте. Они в своих райских костюмах уселись на пол вокруг plateau de fromages[5] и, закусывая вино, клали ломтики сыра с этой тарелки друг другу в рот.
И вот, когда сделав очередной глоток и, проглотив мягкий голубой кусочек, они поцеловались, их вспугнуло хриплое покашливание. Вскочив от неожиданности так резко и прытко, что показалось, ткнули макушками потолок, они приземлились, застыв, как есть во весь рост, в духе скульптурной композиции микеланджеловского фонтана. Её голова торчит из-за его плеча, тогда как всё тело сжалось за его спиной, ещё видна её рука, охватившая его торс, а её длинные спадающие волосы, прикрывают часть его груди. Сам же он, в одной руке держит блюдо, приспособленное в спешке вместо фигового листка, а в другой фужер, из которого вытекают остатки вина, увеличивая на полу гладь лужи, в которой красуется опрокинутая бутылка и другой фужер. Вот такую картину «не ждали» лицезрел дед, решивший сделать сюрприз и без предупреждения наехавший в город.
— Arriver comme un cheveu sur la soupe[6], — только и выговорил парень, смотря в упор на улыбающегося старика.
— Это не волосинка, а целая коса…, вторила подруга.
После этого случая прошёл почти год с их первой встречи. Ни каких особых событий в их жизни не происходило. Ну, очередной учебный год, ну какие-то работы для денег на семью, ну и прочая бытовуха. Он как-то возвращался домой и был в метро, выходил из вагона на их станции, поэтому не сразу услышал звонок.
— Да, привет! Я скоро буду.
— У меня пожар! – несмотря на такое заявление, её голос звучал обычно.
— Что случилось?
— Да, ничего особенного. Просто зайди по дороге в магазин, купи мне прокладки
Он в это время ехал на эскалаторе и, услышав её просьбу, невольно обернулся, как будто испугался, что кто-то ещё слышит то, что она произнесла. Немного помявшись, он выдавил:
— Etre a l’ouest[7].
— Причём тут запад?
— А где их покупать?
— Да, в любой аптеке или супермаркете.
Он знал, что по дороге к дому попадётся аптека, а в магазин надо было делать крюк, вот он и решил не петлять. Правда, только, когда он вошёл в помещение аптеки, сразу пожалел, что выбрал короткий путь. Перед прилавком стояла очередь человек в семь восемь. Он встал в хвост, надеясь, что никто за ним не займёт, и когда придёт его черёд он останется с фармацевтом один на один. Но, это упованье обманулось, и когда пришло время ему озвучивать цель своего визита, зрителей набралось даже больше, чем в начале. Помявшись перед девушкой в белом халате, он дождался, когда она сама спросила:
— Вам что?
Тихим голосом, стараясь, чтобы его ответ слышала только она одна, он процедил:
— У Вас прокладки есть?
Но толи голос его прозвучал слишком слабенько, толи в зале было шумно от разговоров посетителей, только она его плохо расслышала и невинно, но достаточно громко переспросила:
— Вам, что прокладки нужны?
Публика виновато затихла, как будто среди спектакля у кого-то загудела мобила и все перестали галдеть, невольно обратившись в слух.
— Нет, нет, не мне. Меня, ну меня просто попросили купить, — говоря это, он озирнулся вокруг.
— И какие Вам надо, — не меняя интонации, уточняла продавщица.
На это он нашёлся ответить только – женские, — но зато громким голосом с вызовом, мол, какие же ещё могут быть…, обернувшись, изрёк, — Le vin est tire faut le boire[8]
[1] Любовь освобождает от комплексов
[2] Manuel de Français — учебник-пособие для изучающих
[3] Идиома – Влюбиться с первого взгляда
[4] Идиома — Бездарь
[5] Тарелка сыра (блюдо французской кухни)
[6] Идиома, может соответствовать – «нежданный гость хуже татарина»
[7] Идиома – чувствовать неловкость
[8] Идиома, может соответствовать — «Взялся за гуж, не говори, что не дюж»
Ваш комментарий будет первым